Дальневосточный Щорс, или Горняк особого назначения

4 сентября. "Шёл отряд по берегу, шёл издалека, шёл под красным знаменем командир полка…" Это из "Песни о Щорсе" на музыку Матвея Блантера и слова Михаила Голодного. Её герой — прославленный красный командир начдив Николай Щорс (1895–1919), воевавший против петлюровцев и поляков. Хотя в 2016 году украинскому городу Щорсу вернули имя Сновск, а в 2023-м демонтировали памятник герою в Киеве, память о Николае Щорсе живёт. Гораздо меньше известен другой Щорс — Игорь, троюродный брат Николая. Его судьба связана в том числе и с Северо-Востоком нашей страны. Специально для ИА MagadanMedia об Игоре Щорсе, со дня рождения которого 4 сентября исполняется 110 лет, рассказывает Василий Авченко.

Под псевдонимом "Инженер": награда не нашла героя

Родившийся в 1915 году в Херсонской губернии, Игорь Щорс поступил в Ленинградский горный институт. По окончании вуза был направлен не на производство, а в Школу особого назначения НКВД, которую окончил накануне Великой Отечественной войны. Через несколько дней после нападения Гитлера на СССР Щорса вызвали к заместителю начальника внешней разведки НКВД Павлу Судоплатову и заместителю наркома внутренних дел СССР Богдану Кобулову. Молодого разведчика назначили начальником цеха водоводов Рублёвской и Черепковской станций, которые снабжали Москву водой. Предполагалось, что в случае занятия столицы врагом Щорс останется на подпольной работе. Его группа, в которой Щорса знали как "Лесника" и "Инженера", должна была подготовить водопровод к взрыву, а сам он — предложить оккупантам свои услуги.

Из записок легендарного разведчика Павла Судоплатова (1907–1996) "Спецоперации": "С нашим молодым сотрудником Игорем Щорсом, поступившим на службу в НКВД в 1940 году, Маклярский (контрразведчик, полковник госбезопасности Исидор Маклярский, впоследствии — драматург и сценарист, один из создателей фильма "Подвиг разведчика". — Ред.) и я провели инструктаж, снабдили его документами и устроили на работу главным инженером водного хозяйства в пригороде Москвы, недалеко от сталинской дачи. В случае занятия этого района немцами ему надлежало использовать системы водопровода и канализации для диверсий и укрытия агентов. В результате бомбардировок часть водопроводных труб оказалась повреждённой, и это мешало нормальной подаче воды на дачу Сталина. Щорс руководил ремонтными работами, которые вели сотрудники охраны, аварию удалось быстро ликвидировать за три часа. Его наградили орденом "Знак Почёта", но получить эту награду он не смог, так как она была присвоена человеку, чьи документы Щорс использовал для устройства на работу, а в то время нельзя было раскрыть его настоящее имя".

Чем Игорь Щорс занимался после того, как угроза захвата немцами Москвы миновала, — история умалчивает, но в начале 1944 года его перевели в центральный аппарат разведки. Известно, что Щорс участвовал в операциях "Монастырь" и "Березино". Первая из названных была основана на радиоигре, которую группа оперативных работников НКВД вела со структурами абвера; она шла в 1941–1944 гг. и считается одной из самых успешных операций советских спецслужб за время Великой Отечественной войны. Операция "Березино", продолжившая "Монастырь", проводилась в 1944–1945 гг.

Уран для Союза: в двух шагах от бомбы

Вскоре после войны, в 1946 году, Игорю Щорсу пришлось вспомнить своё первое образование. Его послали в Болгарию, где немцы незадолго до разгрома Третьего рейха нашли богатое месторождение урана, но не успели наладить добычу и переработку руды.

В те годы в СССР авральными темпами разворачивался "атомный проект". Ещё в 1942 году Госкомитет обороны СССР принял постановление "Об организации работ по урану". В июле 1945 года американцы впервые испытали атомное оружие на полигоне в Нью-Мексико, а уже в августе сбросили две бомбы на японские города Хиросиму и Нагасаки. Тогда же Сталин создал Специальный комитет при Госкомобороны, ответственный за всю атомную тематику. Комитет (впоследствии его преобразуют в Министерство среднего машиностроения) возглавил нарком внутренних дел Лаврентий Берия. На тот момент Штаты были ядерным монополистом, и Москве срочно требовалась своя бомба. Над этой задачей работали физики, управленцы высшего звена и бойцы невидимых фронтов.

Для производства оружия сдерживания требовались уран-235 и плутоний-239, который получали путём облучения того же урана. В Советском Союзе своего урана тогда не было. Поначалу учёные использовали трофейное сырьё, вывезенное из Германии (эта тема обыграна в фильме Тимура Золоева 1984 года "В двух шагах от "Рая", где советские разведчики в 1944 году ищут склад урана в Чехословакии). СССР также заключал договоры о поставках урана с другими странами, включая Болгарию. Именно болгарским ураном и предстояло заняться Щорсу — не только опытному разведчику, но и дипломированному горному инженеру.

Из воспоминаний Павла Судоплатова: "…Нами была получена информация… о высококачественных запасах урана в районе Бухово — в Родопских горах. Мы обратились к Димитрову, в то время уже главе болгарского правительства, и болгарские власти оказали нам содействие в разработке месторождений урана". Появилось советско-болгарское предприятие, которое и возглавил Щорс. В течение двух лет он занимался вопросами добычи, переработки и доставки в СССР урановой руды, которую использовали при пуске первого советского реактора. "Через агентуру нам стало известно, что американские спецслужбы готовят диверсионные акты с целью сорвать поставки урана в Советский Союз и одновременно выявить подлинный размах работ, чтобы определить сроки создания ядерного оружия в СССР. Американцы даже пытались организовать похищение Щорса", — пишет Судоплатов. Однако эти планы вчерашних союзников не сбылись.

Параллельно в Советском Союзе шла работа по обеспечению собственной минерально-сырьевой базы для атомной отрасли. Ещё в январе 1945 года Берия подписал приказ о разведке, добыче и переработке урановых руд. Уран начали искать по всей стране, включая Колыму. В документах Дальстроя его шифровали как "свинец" или "металл № 5". На Чукотке, в Якутии, на Колыме было найдено свыше тысячи рудопроявлений, но перспективными, и то с натяжкой, признали только три месторождения — Бутугычагское к северо-западу от Магадана, Северное на Чукотке и Сугунское в Якутии. Фактически добыча велась на двух рудниках — Бутугычагском и Северном. В 1955 и 1956 гг. оба закрылись. Добыча колымского урана обходилась слишком дорого, запасы его оказались невелики, да и к этому времени в СССР уже разведали новые богатые месторождения.

В августе 1949 года в Казахстане прошли испытания первой советской атомной бомбы. Вскоре маршал Климент Ворошилов официально заявил о наличии у СССР ядерного оружия. Штаты утратили атомную монополию.

На шахте "Беринговская": даёшь стране угля

В 1948 году Игорь Щорс вернулся в Москву. Работал в Комитете информации при Совмине СССР, как тогда называлась внешняя разведка. В 1950 году перешёл в плановый отдел хозяйственного управления МГБ, позже возглавил отдел норм и сводного планирования МВД СССР. Вероятно, эти (и последующие) перемещения были связаны не только с реорганизацией силовых структур, но и с чистками в спецслужбах и той борьбой за власть, которая развернулась после смерти Сталина и падения Берии. Так, в 1953 году по делу Берии расстреляли Всеволода Меркулова, в 1943–1946 гг. занимавшего пост наркома (министра) госбезопасности СССР. Годом позже был расстрелян его преемник — глава МГБ в 1946–1951 гг. Виктор Абакумов. Под удар попали в том числе и те, с кем работал Щорс: Кобулова, входившего в ближайшее окружение Берии, расстреляли, Судоплатов отсидел 15 лет, Маклярский тоже угодил за решётку…

"Начавшаяся после смерти Сталина борьба за власть… больно ударила и по Щорсу. С его карьерой было покончено", — пишет Сергей Смирнов в расследовании "Роман с разведкой". В декабре 1954 года подполковник госбезопасности Щорс вышел в отставку и вскоре оказался на Чукотке. По одной версии, он, надеясь избежать репрессий, вспомнил о своей квалификации горного инженера и сам попросил дать ему самую отсталую шахту в любой точке СССР. По другой версии, на край страны и света Щорса всё-таки сослали (из книги Смирнова: "В 1955 году, видимо, за близость к Судоплатову, его отправили на Чукотку").

Щорс стал директором угольной шахты в посёлке Нагорном (впоследствии вошёл в состав посёлка Беринговского Анадырского района Чукотского автономного округа). Шахта "Нагорная", она же "Беринговская", вела свою историю от рудника "Бухтуголь", построенного в военные годы для обеспечения северного завоза. Здесь бывшему чекисту (хотя и говорят, что бывших не бывает) пришлось не только выдавать уголь на-гора, но и развивать посёлок. "К моменту приезда Щорса в посёлке Нагорном было всего одно двухэтажное здание из кирпича… Постепенно появились благоустроенные дома, а шахтёры получили отдельные квартиры со всеми удобствами. Горячая вода, к примеру, была круглый год… Шахта из отстающей превратилась в передовую, коллектив стал получать переходящие знамёна, а директор и его сотрудники — ордена и медали.